Государственная корпорация Роскосмос представила сегодня исторические снимки Венеры, переданные на Землю первым в мире искусственным спутником этой планеты — советским космическим аппаратом «Венера-9».
Названная межпланетная станция была запущена 8 июня 1975 года. Для неё был определён широкий спектр научных задач: это проведение исследований по трассе перелёта, с орбиты планеты и на поверхности Венеры.
В рамках миссии к Венере отправились орбитальный модуль и спускаемый аппарат со специальной теплозащитной оболочкой. Перелёт занял 136 суток, и 22 октября 1975 года, то есть ровно 45 лет назад, «Венера-9» вышла на орбиту второй планеты Солнечной системы, став первым в истории искусственным спутником Венеры.
«Посадочный аппарат «Венеры-9» 22 октября 1975 года совершил мягкую посадку на освещённой стороне планеты в северном полушарии и передавал информацию с поверхности в течение 53 минут. Получена первая в мире панорама поверхности Венеры», — сообщает Роскосмос (который не имеет к этому никакого отношения).
Именно эти исторические изображения и приведены в данном материале. На фотографиях видны выходы коренных пород. Запечатлённые развалы камней могут быть результатом смещений в коре и служить подтверждением тектонической активности на Венере.
Госпрограмма «Космическая деятельность России» на период до 2030 года согласована с президентом РФ Владимиром Путиным. Об этом в четверг, 8 октября, сообщил глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин.
По словам главы Роскосмоса, программу представят до конца 2020 года. Госпрограмма будет построена на других организационных принципах, где все детали расписаны на годы вперед.
Программа рассчитана на 10 лет, но после 2030 года она каждые пять лет будет обновляться. «Уже в 2026 году начнет работать программа до 2035 года. Мы закладываем длинный горизонт планирования, что удобно для всех участников процесса — от науки и производства до контрактно-договорных служб, готовящих расчетно-калькуляционные документы», — сказал Рогозин в интервью журналисту ТАСС Андрею Ванденко.
Он добавил, что стоимость программы пока не утвердили, но в Роскосмосе четко понимают, во сколько она обойдется бюджету. При этом Рогозин указал на готовность отвечать за каждый рубль.
6 октября стало известно, что в программу летных испытаний российской ракеты-носителя «Ангара» планируется включить ее коммерческие пуски.
«Ангара» — семейство экологически чистых ракет-носителей различных классов. В него входят легкие носители «Ангара-1.2», средние — «Ангара-А3», тяжелые — «Ангара-А5» и повышенной грузоподъемности — «Ангара-А5В».
Первый испытательный пуск «Ангара-А5» успешно провели в 2014 году с космодрома Плесецк. В 2019 году «Роскосмос» решил в дальнейшем запуски «Ангары» проводить с космодрома Восточный.
Художник запечатлел будущую китайскую космическую станцию на орбите вокруг Земли.
Китайское агентство космических полетов человека выбрало группу из 18 новых астронавтов для участия в предстоящем проекте космической станции страны.
Китайское пилотируемое космическое агентство ( CMSA) объявило результаты в четверг (Китай), через несколько дней после принятия окончательного решения.
18 новых китайских астронавтов состоят из семи пилотов, семи инженеров-космонавтов и четырех специалистов по полезной нагрузке. Окончательный выбор включает только одну женщину. Этот процесс, который включал первичный, вторичный и окончательный отбор, начался в мае 2018 года с участием в общей сложности около 2500 кандидатов.
Запуск основного модуля космической станции «Тяньхэ» на длинном марше 5В состоится в Вэньчане в первой половине 2021 года. Тяньхэ обеспечит астронавтам основные жилые помещения.
За этим последует Экипажный рейс Шэньчжоу, запущенный длинным маршем 2F из Цзюцюаня. Тяньчжоуская миссия по снабжению топливом также посетит Тяньхэ. Затем стартует первый из двух экспериментальных модулей, соединяющихся с Тяньхэ через стыковочный узел. Согласно более ранним заявлениям, строительство должно быть завершено примерно в 2023 году.
Космическая станция будет вращаться на высоте около 380 километров с наклоном от 41 до 43 градусов.
Интенсивный план запуска был раскрыт после успешного испытательного полета тяжелой ракеты Long March 5B 5 мая. Полеты будут осуществляться с использованием ракет-носителей «Лонг март 5В», «Лонг март 2Ф» и «Лонг март 7».
Строительство космической станции ознаменует для страны новый, относительно интенсивный период деятельности человека в космосе.
Китай выполнил всего пять миссий с экипажем с тех пор, как Ян Ливэй стал первым китайским астронавтом, вышедшим на орбиту в 2003 году. Лю Ян стала первой женщиной-астронавтом Китая, посетив в 2012 году Тяньгун-1, 8-метрический испытательный стенд для больших 20-тонных модулей космической станции.
Миссия Shenzhou-11 2016 года была самой последней и самой продолжительной миссией с экипажем в Китае. Астронавты Цзин Хайпэн и Чэнь Дун провели большую часть 33-дневной миссии на борту «Тяньгун-2».
Ожидается, что полеты на китайскую космическую станцию на этапе эксплуатации будут включать в себя трех астронавтов и будут состоять из шестимесячных ротаций.
Кроме того, после завершения базовой конфигурации станции будет запущен двухметровый космический телескоп с коорбитальной апертурой. Оптический модуль «Сюньтянь» сможет стыковаться с космической станцией для технического обслуживания и ремонта.
Агентство перспективных оборонных исследовательских проектов (DARPA) выдало контракт на сумму 14 миллионов долларов на разработку и испытания космической установки на ядерно-тепловой тяге (Nuclear thermal space propulsion system, NTP) [1].
Концепция довольно проста: бортовой ядерный реактор генерирует тепло, которое затем, выходя через сопло, создаёт тягу.
Контракт, заключенный с компанией под названием Gryphon Technologies, подразумевает разработку демонстрационной установки в рамках программы Cislunar Operations (DRACO) [2], по сути исследующей возможность использования экстремальных температур, создаваемых ядерными реакциями, в качестве двигательной силы.
Согласно заявлению DARPA [3], система NTP способна обеспечить как 10 000-кратное увеличение тяги к массе по сравнению с электрическим двигателем, так и эффективность, в два-пять раз превосходящую химические двигатели.
NASA присматривается к подобной системе в рамках предстоящих миссий как к Луне, так и к Марсу, о чём не так давно говорил администратор агентства Джим Брайденстайн.
Помимо прочего, считается, что такая двигательная установка могла бы даже позволить генерировать искусственную гравитацию во время длительных путешествий в космическом пространстве, о чём говорят исследования NASA, датированные 2014 годом [4].
По словам первого заместителя генерального конструктора Ракетно-космической корпорации «Энергия», коммерческий отсек будет оснащен двумя большими иллюминаторами и сетью Wi-Fi.
На новой российской орбитальной станции сделают отсек для туристов
На новой орбитальной станции России планируют предусмотреть коммерческий модуль для четырех космических туристов, рассказал первый заместитель генерального конструктора Ракетно-космической корпорации «Энергия» Владимир Соловьев.
Отмечается, что данный отсек будет оснащен двумя большими иллюминаторами и сетью Wi-Fi.
Всего новая российская станция будет состоять минимум из пяти модулей — базовый, целевой производственный, отсек материального обеспечения, модуль-платформу для сборки, запуска, приема и обслуживания космических аппаратов.
По предварительным данным, к станции будут пристыковывать модуль-лабораторию, пишет РИА Новости.
На данный момент финансирование на создание новой орбитальной станции пока не выделено.
Проекты космических АЭС прорабатываются в ряде стран и на первых ролях в этом направлении — Россия. К атомной энергетике для марсианских колоний примеривается Илон Маск. Что заставляет космическую отрасль все чаще думать об атомных реакторах? Как ни странно, дело в том, что и ядерная энергетика в космосе становится еще важнее, чем на Земле.
Ученые и футурологи десятки лет пытаются понять, как будет выглядеть энергетическое будущее людей в космосе, и пока одинаково часто встречаются две точки зрения. Согласно первой, солнечные электростанции станут основным видом энергетики. По этому подходу задумана та же сфера Дайсона — огромный массив станций, вращающихся вокруг Солнца и получающих от него энергию. Последнюю они — с помощью лазеров или микроволновых излучателей — передают на Землю или на базы Луны и Марса.
Второй подход к обеспечению энергией в космосе еще в середине XX века описал Айзек Азимов в цикле «Основание»: АЭС становятся основным источником энергии — в силу своей компактности и малой удельной материалоемкости.
Так кто же из них победит в обозримом будущем?
Как работает атомная энергия в космосе
Космические атомные реакторы не слишком похожи на огромные энергоблоки российских наземных реакторов. Внеземная среда заставляет делать их компактными: места под обтекателями ракет, выводящих полезную нагрузку, немного, да и большая масса в космосе нежелательна, а дефицит пресной воды без примесей почти исключает (до плотной колонизации Марса) использование водяного теплоносителя.
Когда в США в начале космической эры столкнулись с этими проблемами, то попробовали обойти их ценой минимального изменения конструкции: использовали турбины с иным рабочим телом (например, инертным газом вместо водяного пара). Оказалось, такие системы громоздки (газ имеет малую теплоемкость, отчего активная зона должна стать слишком большой), да еще склонны к поломкам.
Из-за этого США ограничились более простыми радиоизотопными генераторами. В них активно делящийся изотоп (типа плутония-238) испускает частицы, нагревающие полупроводник, а в том от нагрева начинает течь ток. Такие «ядерные батарейки» снабжают энергией все дальние космические зонды — от «Вояджеров» до «Кассини» — и даже марсоходы. Но надо понимать, что их возможности — это сотни ватт, от силы киловатты, так что для решения действительно масштабных вопросов они не годятся.
Но эти ограничения — не только минусы, но и плюсы. Если, конечно, проектировать атомные реакторы иначе. В США в 1965 году (SNAP-10A), а в СССР в 1970-м («Бук») запустили в космос реакторы, в которых вместо турбины тепло от распада атомов превращали в электричество термоэмиссионными преобразователями. Суть их работы довольно проста: многие металлы при нагреве в сотни градусов начинают испускать электроны.
В космосе гореть нечему, зато натрий и калий почти не тормозят нейтроны, создавая возможность для очень компактных реакторов. Плюс раскаляются до температур, когда становится эффективной работа термоэмиссионных преобразователей — тоже крайне компактных и без движущихся частей, как у турбин наземных АЭС. Американцы запустили всего один такой реактор, но ему не повезло: спутник, где он работал, вышел из строя. СССР запустил в космос 31 ядерный реактор типа «Бук» и успешно использовал их до конца своей истории.
Сегодня в перспективных проектах «космических» реакторов есть использующие и такие экзотические теплоносители, как самый легкий металл — литий. Но термоэмиссионный преобразователь остается их ключевым компонентом, причем КПД его выросло с 3% у «Бука» до 10% у лучших перспективных проектов.
База на Луне: солнечные батареи или реактор?
На сегодня вопросы создания баз на других телах Солнечной системы активно обсуждают только на Западе, поскольку российская космическая отрасль отчетливых планов такого рода не имеет (или ничего о них не сообщает публике).
Точнее, в информационном пространстве с 2007 года циркулируют планы по строительству российской базы на Луне (первый намечавшийся срок ее создания истек в 2015 году, а в 2020-м Дмитрий Рогозин заявил о возможности создания такой базы вместе с Китаем). Но дело в том, что что-то определенное об этих планах узнать крайне сложно. Ведь даже ракет, пригодных для полета на Луну, у «Роскосмоса» нет (у КНР, впрочем, тоже), и конкретные сроки их создания госкорпорация избегает называть. В то время как в США сейчас строят две подобные ракеты (SLS и Starship), и одна из них в следующем году должна начать полеты в космос. Следуя западной моде, эти планы — «гелиоцентрические».
США предполагают строить базу на Луне у «пиков вечного света» — лунных гор вблизи полюсов земного спутника, где почти никогда не заходит Солнце. Идея тут в том, что у Луны очень слабый угол наклона оси вращения, поэтому местной «зимой» ее северный полюс не уходит так сильно «в сторону» от Солнца, и зимних провалов в освещении, как на Земле, здесь просто нет.
Японское космическое агентство несколько лет назад предлагало еще более масштабный план «энергетической колонизации» Селены, при которой ее экватор должны опоясать сплошной лентой из солнечных батарей. Когда на одной стороне Луны — ночь, энергия по кабелю (сверхпроводящему и идущем под массивом солнечных батарей) будет поступать с дневной стороны, и наоборот.
Оба плана звучат логично, пока мы не начинаем вдаваться в нюансы. Исследовательская база будет нуждаться в энергии постоянно. Однако зонд Lunar Reconnaissance Orbiter, принадлежащий NASA, десяток лет назад обнаружил, что на Луне просто нет таких приполярных пиков, которые бы действительно вечно освещались солнцем. Есть точки, где 94% лунного года светло, но и там бывают затмения, когда Земля проходит между Луной и Солнцем или тени от соседних гор перекрывают видимость светила. Тогда затмения эти длятся до 43 часов.
Следовательно, лунной базе потребуется набор солнечных батарей плюс набор литиевых батарей, которые смогут хранить запасенную энергию для пары суток работы базы. В целом это вполне возможно — особенно пока база остается не очень большой и с малым числом персонала.
В 2014 году группа исследователей из корпорации «Энергия» опубликовала специальный отчет о наиболее эффективном обеспечении энергией лунной базы. Обнаружилась интересная вещь: чтобы использовать чисто исследовательскую базу на десять человек, требуется до 100 киловатт постоянной электрической мощности.
Это, в общем случае, не менее 250 квадратных метров даже самых эффективных солнечных батарей — на арсениде галлия (с КПД в 40%). Минимальная емкость батарей накопителей на период затмений тогда должна выражаться в мегаватт-часах. Даже при одном мегаватт-часе вес такой системы будет не менее пяти тонн.
По расчетам авторов работы, «солнечное электричество» у «пиков вечного света» на Луне обойдется в 13,25 доллара за киловатт-час, а атомное — при мощности реактора в 600 киловатт — 12,6 доллара за киловатт-час. При этом тепло от солнечной батареи будет стоить 5,0 цента за килокалорию, а от атомного реактора — 1,5 цента.
Очевидный вывод, при расходе энергии выше 500 киловатт лунная база практически безальтернативно должна использовать атомный реактор. Как отмечают авторы работы, база более чем с десятью сотрудниками и получением ресурсов из местного льда явно потребует сотен киловатт, поэтому АЭС тут выглядит самым логичным решением.
Кстати, тезис «никто не рискнет вывозить атомный реактор в космос» тут тоже не препятствие. Во-первых, реактор до запуска не содержит сложных изотопов, которые нарабатываются за его жизненный цикл. Во-вторых, в космос регулярно летают более радиационно опасные вещества: например, российский плутоний-238 на борту «Кьюриосити» или американский плутоний-238 на борту «Персеверанс». Причины, почему нет протестов, очевидны: при типичной аварии заражение зоны разноса вещества будет слишком малым, чтобы на что-то повлиять.
Освоение Марса и остальной Солнечной системы
На четвертой планете нашей системы, как ни странно, солнечная энергия имеет больше перспектив, чем на Земле. Да, на квадратный метр марсианской приходится 590 ватт солнечной энергии, а земной — 1000 ватт. Но на нашей планете в атмосфере много облаков, которых на Марсе практически нет. Поэтому квадратный метр стандартной неподвижной кремниевой солнечной батареи с КПД 25% на Земле выработает от 200 киловатт-часов в год (в средней полосе России) до 600 киловатт-часов (в безоблачной пустыне).
А на Марсе выработка у нее будет все те же 600 киловатт-часов, что и в Сахаре. На первый взгляд, лучшего и желать нельзя: солнечная энергетика, стабильно работающая 12 часов в сутки, без непредсказуемости от облаков и отличной — по меркам более освещенной Земли! — выработкой.
Но есть нюанс: это верно лишь для малых баз. Марс далеко, у него гравитация в 0,38 земных, и вернуться оттуда за разумные деньги можно, только получая топливо для обратного полета на месте. Илон Маск планирует это делать, используя углекислый газ марсианской атмосферы и водород из марсианской воды (ее там в виде льда довольно много). Но для этого нужны электролиз воды и заметные тепловые расходы на поддержание нужной для реакции Сабатье температуры.
Солнечное электричество и на Марсе есть лишь днем. Тащить с Земли батареи для него слишком сложно: потребуется огромная масса. То есть автоматизированные мини-заводы по производству ракетного горючего на обратный путь смогут либо питаться от солнечных батарей (и нарабатывать горючее в два раза медленнее), либо брать энергию от мини-АЭС — и делать это в два раза быстрее. В первом случае мини-завод нужно создавать в два раза производительнее: то есть и в два раза тяжелее, чем при прочих равных. А ведь вопрос массы при освоении Марса встанет намного острее, чем при освоении Луны.
Но дело не только в топливе. На Маска в должности старшего инженера по вопросам освоения Марса работает Маргарита Маринова, которая много лет назад опубликовала научную работу о наиболее эффективном пути терраформирования Красной планеты. Он не такой уж сложный: из местных пород нужно получать элегаз и другие «сверхпарниковые» газы, удерживающее инфракрасное излучение в десятки тысяч раз эффективнее углекислого газа. По расчетам исследователей, четвертую планету нужно подогреть всего на 4 °C, чтобы там растаяли углекислотные полярные шапки, атмосфера стала много плотнее, а средняя планетарная температура поднялась до уровня земной (плюс 15 °C).
При такой температуре там возникнет и гидрологический цикл (ибо растают льды), и растения смогут преобразовать углекислый газ в кислород. Благо, как мы уже писали, земные растения фотосинтезируют в лабораторных условиях, аналогичных марсианской атмосфере. Учитывая, что суши на Марсе столько же, сколько на Земле, тот, кто займется его терраформированием, обеспечит своим потомкам вторую обитаемую планету, причем «недалеко от дома».
Для отдельных частей Марса — типа долин Маринера, тянущихся на тысячи километров — терраформирование достижимо даже раньше: изолировав часть долины куполами из аэрогеля, можно поднять в них концентрацию элегаза до таких значений, что на дне долины будут вполне земные температуры через небольшой промежуток времени.
Но производство любого суперпарникового газа требует химических реакций, идущих с поглощением тепла, — и приличных затрат электроэнергии. Иными словами, терраформирование четвертой планеты может идти или за счет солнечной энергии — но в два раза медленнее, — или за счет атомной (и вдвое быстрее).
В недавнем интервью Маск прямо отметил: в своих космических проектах он не собирается ограничивать себя в источниках энергии. С высокой вероятностью речь шла именно об атомной энергии — ведь с ней и производство ракетного горючего, и превращение Марса во вторую Землю пойдет несопоставимо быстрее.
В еще большей степени это верно для остальных регионов Солнечной системы. Церера, например, имеет целый подповерхностный океан, много льда, а затраты топлива на путешествие к ней примерно те же, что для полета к Луне. Там вполне возможно исследовательское бурение с целью понять: есть ли жизнь в местном океане? Но количество солнечной энергии там в разы меньше, чем на Марсе, да и ночь никто не отменял. Поэтому и там, и в более далеких от Солнца районах никакой разумной альтернативы атомной энергии нет. Солнечные батареи останутся востребованными для малых баз или исследовательских зондов. А вот там, где потребуется база на несколько человек или наработка топлива для возврата, не говоря уже о настоящей колонизации, АЭС рано или поздно, но неизбежно восторжествуют.
Полноразмерный макет посадочного модуля, который может однажды доставить на Луну астронавтов, был представлен вчера в Космическом центре Джонсона в Хьюстоне.
Разработанный национальной командой Human Landing System (HLS), состоящей из Blue Origin, Lockheed Martin, Northrop Grumman и Draper, инженерный макет HLS будет использоваться, чтобы помочь астронавтам и инженерам НАСА предоставить отзывы о конечном проекте.
Эта новая система развивает модульный подход- как и LM, HLS высотой 12 метров имеет элемент подъема и элемент спуска для посадки на Луну, но там, где LM был интегрированным космическим кораблем, различные модули HLS созданы так, чтобы действовать как самостоятельные корабли.
На базе грузового посадочного модуля Blue Moon от Blue Origin и двигателя BE-7 LOX, модуль Descent Element разрабатывался в течение трех лет. В отличие от модуля снижения на LM, DE является автономным и может приземлиться без участия пилота-человека.
В результате его можно использовать не только для первой пилотируемой посадки в рамках миссии Артемида, запланированной на 2024 год, но и в качестве независимого беспилотного космического корабля для более ранней демонстрационной посадки, а также для вывода на поверхность Луны больших грузов.
Между тем, построенный Lockheed AE, который несет астронавтов, основан на космическом корабле Orion и включает в себя многие из тех же авионических средств, программного обеспечения, оборудования жизнеобеспечения, интерфейсов экипажа, подсистем и операций миссии.
Это не только позволяет избежать повторного “изобретения колеса”, но и дает экипажам универсальность, которая ускоряет и упрощает обучение.
В текущий макет не входит разработанный Northrop Grumman – Transfer Element, производный от грузового модуля Cygnus. Его цель – доставить лунный посадочный модуль на низкую орбиту, чтобы он мог сэкономить как можно больше топлива, позволяя увеличить время полета и увеличить полезную нагрузку.
Blue Origin сообщает, что макет посадочного модуля будет находиться в Космическом центре Джонсона до начала следующего года, где он будет использоваться для инженерных и эксплуатационных испытаний и моделирования с астронавтами Артемиды, чтобы получить обратную связь, необходимую для создания функционального космического корабля.
