Константин Эдуардович Циолковский, «Космос — моя жизнь»:

Все работы Константина Эдуардовича были подчинены одной глобальной идее: о «воле Вселенной». Если всё вокруг «порождено Вселенной. Она — начало всех вещей», то «от неё всё и зависит. Человек или другое высшее существо и его воля есть только проявление воли Вселенной». В контексте «живой Вселенной» метафизика человеческой судьбы состоит в том, что смерти нет. В процессе возникновения и распада союзов «атомов-духов» смерть «сливается с рождением». Новая жизнь «хотя и разрушима, но новое разрушение сольётся с новым совершенным рождением… Разрушения или смерти будут повторяться, бесчисленное множество раз, но все эти разрушения есть не исчезновения, а возникновения». Согласно космической философии «души хотя и нет», жизнь в ритмах эволюции Вселенной «непрерывна, счастлива, могущественна, никогда не прекращалась и никогда не прекратится», т.к. во временно мёртвом веществе нет субъективного ощущения времени. Такой подход к судьбе человека в космизме характерен только для Циолковского и является очевидной альтернативой «активно-эволюционного подхода». В соответствии с идеями космизма Циолковский считал, что человек отнюдь не вершина эволюции. Человечеству предстоит «идти вперёд и прогрессировать — в отношении тела, ума, нравственности, познания и технического могущества. Впереди его ждёт нечто блестящее, невообразимое». По истечении тысячи миллионов лет «ничего несовершенного … на Земле уже не будет. Останется одно хорошее, к чему неизбежно приведёт наш разум и его сила». Космическое бытие человечества по Циолковскому «может быть подразделено на четыре основных эры:

1. Эра рождения, в которую вступит человечество через несколько десятков лет и которая продлится несколько миллиардов лет.

2. Эра становления. Эта эра будет ознаменована расселением человечества по всему космосу. Длительность этой эры — сотни миллиардов лет.

3. Эра расцвета человечества. Теперь трудно предсказать её длительность — очевидно, сотни миллиардов лет.

4. Эра терминальная займёт десятки миллиардов лет. Во время этой эры человечество … сочтёт за благо включить второй закон термодинамики в атоме, т.е. из корпускулярного вещества превратиться в лучевое. Что такое лучевая эра космоса — мы ничего не знаем и ничего предполагать не можем».

Циолковский называл себя «чистейшим материалистом». Он признавал существующей во Вселенной одну субстанцию и одну силу — материю в ее бесконечном превращении: «Этими явлениями синтеза и анализа совершается вечный круговорот материи — то образующий солнца, то разлагающий их в эфир и очень разреженные, невидимые массы… Но кроме этого колебательного, или повторяющегося (периодического), движения возможно общее усложнение материи, так что периоды несколько отличаются друг от друга, именно все большею и большею сложностью вещества. Есть ли конец этому усложнению и не начнется ли снова упрощение — неизвестно».

Циолковский представлял себе Вселенную единым материальным телом, по которому бесконечно путешествуют атомы, покинувшие распавшиеся смертные тела, атомы, которые и есть неразрушимые «первобытные граждане», примитивные «я». Настоящая блаженная жизнь для них начинается в мозгу высших, бессмертных существ космоса, притом что огромнейшие промежутки «небытия», нахождения в низшем материальном виде, как будто и вовсе не существуют. Гарантией достижения бессмертного блаженства для мозговых атомов становится уничтожение в масштабах Земли и космоса несовершенных форм жизни, подверженных страданию, куда эти атомы могли бы попасть.

Современный космизм представляет собой программу становления человечества, как вселенского фактора,  и космическая философия Циолковского может рассматриваться как  вариант пути к осуществлению такой программы.

Русский космизм появился в 60 годы, в период начала освоения космоса, течение охватило довольно широкое направление культуры начала 20 века. Главный вопрос — дальнейшие перспективы развития человечества. Русский Космизм — стал обосновывать идею объединения людей не столько из политических и идеологических причин, сколько из экологических и нравственных. Циолковского называют отцом русской космонавтики, однако он прежде всего философ с огромной мыслительной силой, который всю свою жизнь пытается найти ответы на вечные вопросы: кто мы? Откуда? Куда идём? Он приходит к мысли, что ответить на эти вопросы можно только с космической точки зрения. В своих представлениях он различал символы, ему приходили смутные догадки о будущем человечества, расшифровать которые необходимо с космической точки зрения. Материя бесконечна в своём развитии, и человек (носитель разума) конечно же не является последней ступенью. Будущее мира связано с космосом, и человечество как единый объект эволюции изменится; Циолковский считал: пройдя несколько эволюционных этапов расселения и жизни в космосе, через сотни миллиардов лет превратится в вид лучистой энергии, заполнив собой все космическое пространство.

Центральной в космической этике Циолковского стала идея о том, что цель жизни и вся деятельность разумного существа должны служить прогрессу всего космического целого, поскольку это приведёт к устранению в космосе несовершенства жизни, зла и страданий. Приведет к полной биохимической перестройке обитателей Земли и превращению их в разумные «животные-растения», непосредственно перерабатывающие солнечную энергию.

Космические идеи Циолковского были первыми попытками систематического изложения проблем, характерных для начала «космической Эры»: о месте разума в мировом целом, о его ответственности за Землю и Вселенную.

Как следствие своих воззрений, Циолковский считал заселение человеком космического пространства целью технологического развития человечества. Именно пространства, а не планет. Планеты, — лишь частный случай общей задачи. Циолковский, разъясняя эту мысль, пишет: «Многие воображают себе небесные корабли с людьми, путешествующими с планеты на планету, постепенное заселение планет и извлечение отсюда выгод, какие дают земные обыкновенные колонии. Дело пойдет далеко не так«.

А как же? «…Население планеты живет на ней только частью, большинство же, в погоне за светом и местом, образуют вокруг нее — вместе со своими машинами, аппаратами, строениями — движущийся рой, имеющий форму кольца, вроде кольца Сатурна, только сравнительно больше».

Циолковский предлагал использовать материал планет и астероидов для создания своих «эфирных поселений». Разрушенные и превращенные в диски небесные тела будут, по его мысли, образовывать целые ожерелья — цепочку поселений, которые протянутся, словно нити, на миллионы километров в окрестностях Солнца. В своих работах Циолковский, как бы, конструирует будущее внеземного строительства: компонует системы с рабочими помещениями и оранжереями, пишет о специальных машинах космической индустрии, установленных в заводах-автоматах, касается вопроса космического транспорта и проблем создания систем жизнеобеспечения в жилых помещениях, вплоть до их дезинфекции.

Разумеется, это лишь попытка сформулировать общие идеи, сделать наброски, этюды.  Константин Эдуардович и сам признает, что «великие перспективы» рисуются ему «пока еще в тумане». Однако,  грандиозность и глубина его основополагающих взглядов поражает. Хочется верить, что все это так и будет. Тогда стоит жить и работать.